Об истории, вере и тульских корнях: проект «Тульская область. 1941 - 1945»

«Тульская область. 1941 - 1945» - совместный проект изданий «Тульские новости» и «Тульские бренды», посвященный 75-летию победы в Великой отечественной войне, нашел отклик в сердцах и душах наших читателей.

«Прочитав Ваш материал в интернет-издании о периоде Великой Отечественной войны 1941-1945гг, о малой Родине своих предков, решила рассказать о людях, которые несомненно являются бриллиантовой россыпью народа, - пишет прихожанка Храма Преподобной Евфросинии Московской, Великой княгини и Князя Дмитрия Донского Виолетта Тюрина. - Статью «Вера» посвящаю маме и родным, которых уже нет».

С согласия читательницы, публикуем ее рассказ.

Вера

В Замоскворечье в мое детство всегда летом цвели золотые шары. Из открытых окон большой комнаты (2-й Кожевнический переулок,7а, 1893г) жизнь казалась яркой, счастливой и радостной. Здесь жила семья моей мамы – Лазаревой Нины Ивановны. Ее родители из деревни Лобжа, Дубенского района, Тульской области. Отец – Лазарев Иван Давыдович и мама - Лазарева (Гаврилина) Анастасия Никитична (1895года рождения). В 1925 году у них родилась первая дочь Анна, затем Владимир, Нина и Николай. Вся семья была набожной. Жили Христом и во Христе. Они регулярно посещали молебны в церкви. Несмотря на безграмотность, бабушка была глубоко верующей и знала наизусть много молитв: «Отче наш...», «Песнь Богородице», Символ веры. В 3 года она мне рассказывала о девочке слепой, но все видящей, жившей у них недалеко в Тульской области. В детстве с Анастасией Никитичной и Иваном Давыдовичем вместе ходили на молитвы в Храмы у Павелецкого вокзала и на Новокузнецкой улице: Троицы в Кожевниках (напротив нашего дома, он не работал, но на короткое время летом он был открыт), в Храм на Зацепе, где икона «Всех Скорбящих Радость» (это была любимая церковь ее младшей сестры 1911-го года рождения Гаврилиной (Рыбалко) Акулины (Акелины) Никитичны – опекун схимонахини Ольги). Обе захоронены в одной могиле на Калитниковском кладбище в Москве. В течение всей Великой Отечественной войны мои родственники молились в Храме на Новокузнецкой улице (только он не закрывался никогда).

Позже меня тоже крестили в этой церкви родная сестра мамы Анна, брат Николай, Игумен Калинин. Дедушка и бабушка, приходя со службы, всегда восхищались Игуменом, хоровым пением, атмосферой и единством духа, добротой и верой людей. Вся семья была трудолюбивой и хлебосольной, родственники и другие знакомые всегда приходили к ним в комнату в Кожевники. Дети воспитывались в доброте, мире и вере. Сестра бабули Акулина в юном возрасте воспитывалась в деревне Анастасией и старшим братом Федором (расстрелян фашистами у здания сельского Совета за сопротивление в оккупированной д.Лобжа в 1941 году), затем все жили в комнате, купленной в НЭП в 1923 г. дедушкой Иваном Давыдовичем для своей семьи. Да и на все праздники собирались у бабушки Анастасии Никитичны во 2 Кожевническом переулке. Жизнь была трудная и скромная. Средств не всегда хватало. Много работали, растили детей, воспитывали с верой, любовью и огромной добротой к детям, соседям и другим людям. В правом углу у окна молились, там всегда горела лампада. Акулина (Акелина) позже жила и у другой сестры Марии на поселке в Щербинке в старом доме. У нее было трое детей: Татьяна, Елизавета и Николай. Их фамилия Кузнецовы.

А. Трофимов в одной из глав своей книги «Блаженная старица схимонахиня Ольга (Мария Ивановна Ложкина; 1871–1973) посвятил Акулине(Акелине)

Никитичне главу, в которой он пишет, что она во время Великой Отечественной войны брала “батоны хлеба с работы, чтобы помогать кому-то”. Я категорически не согласна с позицией автора. Акулина Никитична была крестной матерью всех четверых детей бабули и братьев Ивана и Николая Матюшиных от сестры Аграфены. Живя вместе с бабушкой, я слушала эти воспоминания, и Акулина, рассказывая это, говорила о крошках и отходах (подгоревший хлеб), которые им давали на выброс. Возможно, пересказ был передан некорректно, поэтому получились «батоны». Она верующий и набожный человек, воспитана с детства сестрой Анастасией и братом Федором, так как родители умерли от тифа. Сестра Мария из деревни Лобжа продала там дом моего деда Ивана, и они приехали в Щербинку. Дружны были все. И крестная, как ее называли, крестила многих родственников и знакомых. Акулина никогда нигде и ничего чужого не брала. Она зарабатывала все свое тяжелым трудом и потом и помогала другим людям, всегда отдавая, беспокоясь, молясь и всем помогая. Она оформила опеку над схимонахиней Ольгой (Ложкиной). Объединенные единомыслием, верой, взглядом на жизнь и желанием помочь, они молились, верили и читали молитвы на старославянском, совершали паломнические туры. Позже, когда она жила на «Полежаевской», я приезжала к ней и также читала ей и еще одной матушке древние книги. К тому времени я обучалась на 1-ом курсе историко-архивного института (МГИАИ), знала древнерусский язык и читала на старославянском им вслух по 30-40 минут, но это было редко. В тишине. И всегда предлагали чай, как в старые добрые времена моего детства, где всегда цвели золотые шары, и черная кошка Матильда гуляла по крышам деревянных покосившихся домов и заборов. Все ее любили и подкармливали.

А.Трофимов пишет, что Акулина Никитична только в 1970г. получила квартиру. По тем временам одному человеку не давали квартиру. Там была прописана ее семья - дочь Тамара, муж Владимир, внук Александр. Но у нее позже была комната у метро «Полежаевская», где соседи ее притесняли, поэтому она вынуждена была приспосабливаться и общаться со своими единоверующими сестрами в предлагаемых стесненных условиях. Комната была метров 11. И уже позже путем обмена с помощью ее племянницы Галины она стала жить в квартире. Акулина никогда не имела фамилию Кузнецова, о чем автор также упоминает в своей работе.

Она крестила многих родственников, в том числе моих двух двоюродных сестер Ларису и Ольгу, мою маму, внука Александра и правнуков. И круг не замкнулся! Окончен жизненный цикл, но жива, несомненно, духовная связь и связь поколений, память о наших пращурах и Вера.

Все женщины из рода Гаврилиных были прозорливы. Моя мама посещала храм с подругой из школы. И пока она шла по переулку, к ней подходили женщины и просили: «Девочка, скажи, а вернется ли?». Потом вообще домой приходили, моя бабушка ей запретила говорить что-либо.

В 2018 году, в апреле, уезжая из квартиры в Бутово Парк- 2, садясь в такси, моя любимая мама сказала: «Я больше сюда никогда не вернусь». Я не придала особого значения ее словам  А 19 мая мама умерла, растерзанная врачами 64-й больницы г.Москвы.

Посещая Новоспасский монастырь, я всегда иду во 2-й Кожевнический переулок 7а, смотрю на 2 этаж, заглядывая в наши окна, где было счастье, любовь, доброта. Радость, вера и надежда. Я иду, пытаясь увидеть свет оранжевого абажура, похожего на золотые шары куполов церкви, которая находилась напротив нашего дома у школы № 520.

Я иду и ищу через дорогу эти цветы моего детства, старую голубую колонку с холодной водой посреди переулка. И эти солнечные цветы вселяют уверенность в то , что возродится сила , мощь и величие России, усилится влияние русской православной церкви! Благодать и истина наполнят всю землю, и Вера распространится повсюду.

Моя вера в моих православных корнях, в бесконечной любви моих родителей, нежных и теплых руках моей мамы, любимых глазах, свет и лучезарность которых будет светить, и помогать мне жить и верить.