Татьяна Власова - владелица типографии "Власта". Начиная свой бизнес более 16 лет назад. она не могла себе представить, что среди ее клиентов будет Эрмитаж, музеи Московского Кремля и пр. И вот сейчас, когда большинство предпринимателей в условиях кризиса борются за сохранение своего капитала, Татьяна Владимировна бьется за здание своей типографии. О том, как типография "Власта" подверглась рейдерскому захвату при участии уважаемого банка, из первых рук. Корр.: Татьяна Владимировна, с чего начался захват вашей компании?- Началось все с того, что люди высмотрели лакомый кусок. Как им показалось, какая-то не очень далекая дама владеет сразу двумя зданиями. Одно здание на Ф.Смирнова. Второе – на Некрасова, которое я приобрела на банковский кредит. Я не знала, что такое рейдерство, работала всегда честно. Думала, что банк, если я на протяжении 10 лет выполняю все требования и иду на все условия, должен меня защищать. Корр.: Если я правильно понимаю, одна из ваших компании взяла в банке кредит на покупку здания на Некрасова. - Да, у меня было две компании. Как я теперь поняла, так в бизнесе не живут. Фирма «Власта» - это фирма, которой 16 лет. Мы платим налоги, известны на рынке. На ней большая часть оборотов, и клиенты ее знают. Есть еще одна фирма «Власт дизайн». Потом ее переименовали в «В+Д». Когда нужно было купить здание, оказалось, что на рынке в основном все здания продают без НДС. Оформлять кредит на «Власт» оказалось невыгодно по нашим российским меркам. Поэтому я вынуждена была рассматривать вопрос покупки здания на свою безНДС-ную фирму «В+Д». Поскольку на «В+Д» маленькие обороты, автоматом идет поручителем «Власта», у которой есть свое здание, оборудование и т.д. на несколько миллионов рублей. Корр.: В какой банк вы обратились?- Замечательный Спирит-Банк, который кредитовал меня пять лет. Мне его порекомендовали коллеги из Сбербанка, потому что у них были более щадящие условия по кредиту. Они хотя бы дали мне полтора года на погашение кредита, который я у них взяла. Я на эти полтора года купилась...   Корр.: Получается, вы не просто взяли у них кредит, вы еще и перевели все обслуживание и т.д. из Сбербанка?- Само собой. Я считала, что в банках, если ты нормальный и порядочный клиент, к тебе должны относиться тоже нормально. Оказывается, банки – это обычный коммерческие организации, которые могут кидать.  Корр.: Вы взяли в Спирит-Банке кредит на покупку нового помещения. Купили его. Что дальше было? - Сумма кредита была весьма солидная. Мы даже уже попадали в зону риска. Банк, давая мне кредит, тоже это прекрасно понимал. Поскольку я собиралась вкладывать в ликвидное имущество, они на это пошли.  В итоге мне банк дал кредит на покупку здания. Одновременно я строила мансарду в старом здании. Когда мы купили здание на Некрасова, в него надо было вкладывать деньги, делать капитальный ремонт, переоборудовать под типографию. Но для этого необходимо было сделать проект. Прежние хозяева обещали сделать мне проект вкупе с собой. Я ходила в эту организацию, как на работу: просила сделать мне хотя бы план первого этажа, посчитать перекрытия. Возможно, нужно было раньше об этом задуматься, но я столкнулась с этим первый раз и, наверное, где-то немножко лопухнулась. Моя задача основная была найти здание в черте города. А в черте города промышленное здание в полторы тыс. метров – это малореально. Поскольку сумма была в пересчете в метры приемлемая, я за это здание ухватилась. В июле 2007 года я это здание купила, а в ноябре я только достучалась до какого-то начала проекта. Мне выдали бумажку, в которой значилось, что максимальная нагрузка на здание 800 кг. Для офиса это нормально. Для типографии – ненормально. Но сказали, что можно сделать усиление, и это будет стоить еще 7 миллионов. Денег нет. Я плачу кредит, строю… Я попала в такие своеобразные «ножницы». Сейчас, оглядываюсь назад, думаешь, что, наверное, можно было бы от чего отказаться. Но тогда… В итоге я решила это здание продать. По рыночной цене на тот момент получалось неплохо. Слава богу, я не успела продать старое здание на Ф.Смирнова. Корр.: Быстро нашили покупателя на здание на Некрасова? - Нет, сначала это был один товарищ. На тот момент мои вложения были где-то миллионов 20, с учетом кредита. Рыночная цена – 28. У меня был покупатель, который хотел купить на 22. 2008 год начался с того, что я активно начала искать покупателя на здание на Некрасова. Поскольку кредит я брала в 2007 году на один год, он был равен 17 миллионам, то 10 июня я должна была банку этот кредит отдать. К этому сроку уже надо было здание точно продать. Риелторы говорили, что как раз среднее время продажи объектов где-то полгода. В это время практически каждую неделю банк вызывал меня на ковер и просил отчитаться в том, как идет продажа здания. В основном я общалась с зам председателем банка Кошелевой Надеждой Николаевной, начальником службы безопасности и с начальником кредитного отдела. Всю информацию о кандидатах на покупку я передавала им. Через знакомых на горизонте появился Эрих Геннадий Анатольевич. Эта фамилия всплыла первый раз в феврале 2008 года. Его рекомендовали как человека, который занимается бизнесом, для расширения производственных площадей он готов купить это здание. Он предложил 20 миллионов рублей. Я сказала, что это очень мало. Он сказал: «Ну, как хотите, у меня больше нет. А за двадцать я покупаю». Я отказалась. Время еще было, звонки приходили.  Еще надо упомянуть про банк. Когда я еще планировала продавать здание на Смирнова, я просила у банка освободить там 300-400 метров, взамен в залог взять здание на Некрасова. Они согласились. Тогда я написала два заявления. Не одно как от учредителя, а два. Прошу все мое имущество взять под залог – в одном заявлении. А другим заявление – прошу освободить Некрасова. Мне говорят: «Мы не можем делать все параллельно. Мы сначала ваше на Ф.Смирнова возьмем, а потом Некрасова освободим». Я понимала, что банк – это надежная структура, я согласилась, не нашла в этом ничего крамольного. В декабре они оформили все мое здание на Ф.Смирнова опять в залог. Я думала, что тут же мы получим документы на освобождение Некрасова. Но, когда я пришла к начальнику кредитного отдела банка в конце января, мне сказали, что здание еще не освободили, потому что нет покупателя. Какая разница, есть у меня покупатель или нет? Я собираюсь его продавать. Я поняла, что у меня описаны оба здания за один кредит в 17 миллионов, плюс еще «Власт» имел свои кредиты на мансарду. Договор разрабатывал банк. Интересно было то, что они мне ответили, когда я уже письменно задала им этот вопрос: «Кредитные договоры, заключенные между Спирит-Банком и «Властой», право требования по которым были уступлены банком, не содержали никаких запретов или ограничений в отношении цессии, а также не предусматривали необходимости получения согласия должника на эту сделку». Корр.: Это был стандартный договор банка? - Да, это был стандартный договор. Раз не было запретов, а откуда я знала, что есть 382 статья Гражданского Кодекса РФ, которая говорит, что право требования, надлежащее кредитору на основании обязательства, может быть передано им другому лицу по сделке уступки требования. Для перехода к другому лицу прав кредитора не требуется согласия должника или иное, не предусмотренное договором или законом. Естественно, в договоре этого не было, поэтому по умолчанию, я так думаю, договор, который составляли юристы банка, предусматривает возможность продажи любого кредита любого юридического лица, и банк в соответствии с нашими действующими российскими законами, будет абсолютно прав. Корр.: Давайте вернемся к продажи здания на Некрасова. - Значит, появился этот товарищ Эрих. Предложил эту сумму, я отказалась, и мы разошлись. Приходили другие люди, смотрели, я тоже не сидела на месте. Но до сделки не доходило. Все это время банку я по-прежнему докладывала о своих делах. В начале апреля я решила, что продавать уже надо хоть как-то. Муж позвонил этому Эриху, предложил встретиться. Тот сказал, что по-прежнему готов заплатить 20 миллионов. Потом появлялись другие люди, но было уже поздно. Я пришла в банк, попросила снять обременения, поскольку покупатель найден. На тот момент у меня был юрист, с которым мы работали по договору, но так как он допустил ряд существенных промахов при покупке недвижимости, я с ним уже практически не общалась. Решение я принимала самостоятельно, без юриста. Я попросила, чтобы служба безопасности банка проверяла все кандидатуры на покупку здания. Они сказали, что постараются. Как только появился Эрих, банку я об этом сказала. Когда я сказала, что покупатель найден, они попросили, чтобы Эрих пришел к ним познакомиться. Я позвонила ему и сказала об этой просьбе. На что он ответил: «Зачем мне это надо? Я хочу купить здание и все. Я не хочу связываться с банками. Они тебя обманывают и меня тоже хотят обмануть» и т.д. и т.п. И я попала в ножницы. Эрих непреклонен. В банке хотят его видеть. А между тем уже апрель подходил к середине… В апреле мне уже нужно было погасить 3 миллиона. Надо мной висел домоклов меч. Надо было заниматься и стройкой, и клиентами, и еще эта ситуация. Я поняла, что у банка на крючке. Заранее предупредила в банке, что, возможно, в апреле я не смогу заплатить всю сумму сразу. Они сказали писать письмо и ставить сроки, в которые вы можете заплатить. До 15 мая. Я надеялась на задаток от Эриха. Ждала, когда мы обсудим все детали, составим договор. Однажды он приходит ко мне среди рабочего дня и бросает на стол два миллиона. Я спрашиваю: «Это что?» Деньги. Я говорю: «Давайте я вам напиши расписку, еще что-то. Пересчитаем, в конце концов». Он отвечает: «Да ладно, не парься!»  Да, до этого еще у моего мужа была идея продать фирму «В+Д». Да, она с 95-го года, но на ней обороты были небольшие. И 17 миллионов на ней, которые мы должны банку. Кстати, когда я пришла в банк и спросила, можно ли мне продать долю в этом здании, они говорят, да, так тоже можно. Мои две принципиальные ошибки, которые я теперь, оглядываясь назад, понимаю, это, во-первых, то, что я поверила людям, которые не сдержали впоследствии свое слово, положилась на них полностью. Я юриста своего просила, чтобы здание было не менее полутора тонн и 150 кВт. Иначе оно мне просто не нужно. А оказалось, всего 800 тонн. Мне проектировщик говорит: «Да там есть на самом деле полторы тонны». Я у него спрашиваю: «А печать поставить можете? Бумагу мне выдать?» Нет, бумагу выдать не можем.  Когда я сказала в банке, что у меня есть покупатель и назвала Эриха, мне сказали, что у него денег нет. Они пробивали по своим каналам и выяснили, у него есть фирма «Металлинвест», но свободных средств на счетах нет.  В общем, мы оформили сделку с Эрихом. Это было начало мая. Банк я предупредила, что продаю долю, поскольку обязательств они с меня не снимают, а к 10 мая я должна уложиться. Они сказали, что так можно. Звонит мне из налоговой инспекции дама и спрашивает у меня адрес Эриха. Поскольку у меня были копии его паспорта, я им продиктовала. Минут через 10 звонит мне Эрих и начинает орать: «Ты что лезешь не в свое дело?! И так делов натворила, еще и меня впутать хочешь?!» После этого звонка я набираю налоговую и говорю, что хотела бы приостановить сделку. Они говорят, что все, ничего вернуть нельзя, мы уже все провели. Мне бы пойти туда, написать письмо и все объяснить, потому что как раз это было перед майскими праздниками. Я не пошла… 10 число. Вечером Эрих приходит ко мне. Сказал, что документы все получил. Я спросила, когда он будет платить. А он отвечает: «А ты сначала обременение со здания сними, а потом я заплачу эти 17 миллионов». И тут я поняла, что попала. Причем все переговоры я вела, когда мужа не было. Не хотела ему говорить. Но тут со мной начинается просто истерика.  Обо всей этой ситуации я рассказала своему знакомому. Вечером он приходит ко мне с начальником своей службы безопасности. Я начинаю ему рассказывать всю эту историю. Дохожу до момента, когда этот человек пришел ко мне и бросил на стол деньги. Он спрашивает: «Это Эрих?» Я была в шоке. Оказывается, этот Эрих уже попадался на подобных вещах. Сидел несколько раз. Знакомый посоветовал срочно нанять хорошего юриста. Я рассказываю все новому юристу. Он сказал, что главная задача – настроить банк на свою сторону, чтобы он потребовал с него 17 миллионов. Мы начинаем ходить в банк на переговоры. Нас постоянно встречает тройка: Надежда Николаевна Кошелева, зам управляющего, начальник службы безопасности Масленников и начальник кредитного отдела. Они не вели протоколов. Мне юрист тоже ничего не сказал. Прошло недели две. Получается очень щепетильная ситуация. Моя бывшая фирма в лице этого Эриха проценты не платит и не собирается платить. У банка от этого нарушаются какие-то показатели. Они мне говорят: «Проценты заплатите?». Я спрашивают, можно ли на год пролонгировать полтора миллиона. Они говорят, хорошо, но сначала заплатите проценты. В итоге они мне пролонгировали полтора миллиона, но не на год, а до октября. И получилось, что мне в октябре надо заплатить 4,5 миллиона. Причем на 3 миллиона, срок которых тоже в октябре, у меня получилось тоже описано мое здание. А полтора – это две печатные машины, стоимость которых где-то около 8 миллионов. А я им плачу проценты как поручитель, несмотря на то, что я фирму уже продала. И мы ставим точку в переговорах с банком в лице этих трех людей, что они обращают взыскание на фирму «В+Д» мою, идут в арбитражный суд, подают заявление и все. Георгий говорит, что половина дела сделана.  Как-то мне звонит Эрих, говорит, что он сейчас проезжает мимо и просит вынести ему печати, документы и т.д. До этого, кстати, я все-таки пошла в налоговую. Они мне сказали, что этот Эрих проходил у них по нескольким сделкам и по всем сделкам давал разные адреса. И везде покупал недвижимость.  Масленников в банке в одну из наших встреч сказал, что к ним Эрих приходил, и платить проценты по кредиту он не собирается. Он предложил нам, чтобы 17 миллионов мы продали на его подставную фирму.  Он не просто хочет купить, то есть они настаивают на том, чтобы продать не только кредит, когда он будет просрочен, они все к этому подводили. Они настаивают на том, чтобы банк продал кредит на 3 млн. и 1,5 млн. – «Власте». Я у Георгия спрашиваю: «Как так может быть»? Он говорит: «Они не могут продать кредит, т.к. он сроком погашения в октябре. В октябре, если не погасите, тогда они имеют право его продать. А сейчас это рабочий кредит, вы по нему платите, не было ни дня просрочки». Мне Максим говорит: «Я вам советую подумать, может вы сами купите у нас кредит – 17 млн., а не они». Я говорю: «Георгий», - а он говорит, - «У вас деньги есть», а я говорю, конечно нет, они мне нужны. И потом купить кредит… Здание у собственности у этого же товарища. Он говорит: «Я считаю, вам этого не нужно делать. Я опять же, слушаю юриста, поскольку сама в этом не понимаю. Это было в один из наших промежуточных приходов в банк, и мы договариваемся с банком, что это будет вот по такому сценарию развиваться. И я начинаю ждать, я помню, что я это десятое отслеживала хорошо, и там он был 12-го, 13-го. Я звоню Кошелевой Надежде Николаевне и говорю: «Надежда Николаевна, ну что там, никаких телодвижений не происходит, решили действовать, надо же действовать» Она говорит, подождите, не все так быстро, нужно написать в арбитраж письмо, оплатить госпошлину – 100 тыс. Я говорю, хорошо, ну сколько. Она говорит: «Ну, две недели». Ближе числу к 16-му мне звонит Кошелева и говорит: «Вы не могли бы подъехать. У нашего Савикова (зам. управляющего) есть ряд вопросов» Я говорю, ну хорошо, только с юристами договорюсь, я без юристов никуда не хожу. Я уточняю у юриста, может ли он подъехать, он говорит, может. Я подъезжаю туда одна, юриста моего нет. Я подождала 10 минут и пошла. Там сидели эти трое и Савиков 4-й. И он начал говорить и из того, что он сказал, я поняла, что банк будет действовать не так, как мы говорили, а как сочтет нужным, а как он сочтет, не сказал. И как раз, когда он свою тираду закончил, появляется мой юрист. Я говорю вот, вы все проспали, вот сейчас этот человек говорил, что все будет не так, как мы говорили и на что 2 недели ухандокали. Он мне говорит да ладно, успокойтесь, типа вы не так все поняли. И на этом мы расстаемся. И потом 27 июня мне звонит мой гл. бух. И говорит кредита 4.5 млн. Больше нет. Я говорю, а кто его заплатил? Некая фирма «Технология» на наш ссудный счет, о котором знали только мы. Это счет, который дает банк, чтобы мы платили туда проценты. Заплатила все с точностью до копейки. И написано по договору уступки права требования. Я говорю, а что это такой, я понимаю что что-то случилось опять ужасное. Говорю, позвоните начальнику кредитного отдела. Узнайте в чем дело. Говорят да продали, но действуют в соответствии с законом.  Я звоню юристу, он говорит Да мы их на две лопатки положим! Они не правы! И составляет петицию. Я ее беру, иду на почту, заказным с уведомлением отправляю банку. Они обязаны ответить в течение месяца. И вот если не ответят, тогда можно действовать. Я начинаю ожидать. А Георгий и его компаньон нашли какую-то статью в законе, по которой мы как поручители, если заплатили проценты по кредиту можем наложить ипотеку на какую-то маленькую часть здания. И мы пришли в ТОРЦ с этим заявлением . Дама, которая принимает заявления говорит: «оно у вас такое нестандартное я не могу принять, идите к начальнику отдела» Он посмотрел и говорит оставляете, в течение месяца мы вам ответим. Я начала ждать. Но еще пообщалась с друзьями, которые были директорами заводов, они говорят: «чего ты ждешь, тебе надо изучить все договоры, все до буквы знать лучше любого юриста и вообще не плохо бы написать письмо президенту. Потому что сейчас эта проблема поднята. Рейдерство двинулось в регионы. Говорят, что в Москве целая акция по защите этого бизнеса». Я пишу петицию президенту, думаю, покажу ее юристу, выхожу в понедельник на работу, звоню, а мне девочка-секретарь говорит, он уехал отдыхать на две недели. Один еще отдыхает в бунырево, другой уехал и я остаюсь один на один со своей проблематикой. И вот 31-го наступает развязка. Приходят два письма. В одном сообщается, что фирма технология купила мои кредиты. Другое от фирмы «союз» о том, что они купили долги В+Д и что теперь значит я поручитель со всеми вытекающими отсюда последствиями. Я поняла, что второй фигурант мне известен, я бегу в налоговую мы запрашиваем данные по фирме «союз» она была открыта 16 ил 17 июня 2008 года. Фирме «технология» банк переуступил кредиты «власты», а фирма «союз» купила просроченный кредит В+Д (17 млн). Адрес по которому сидит «союз» (мы запрашивали данные в налоговой) это там, где сидит Эрих, комната та же самая. Мы посылаем запрос подтвердите, что фирма «союз» здесь сидит, они говорят типа пошли нафиг. Мы посылаем запрос на Лихвинку, где «технология» должна быть, нам отвечают, что такая фирма не зарегистрирована. В+Д, которая у меня раньше была, была зарегистрирована на заводе «тула», естественно там никого уже нет. И никого не найдешь, кроме Порошкова. При этом мы узнаем из налоговой, что Эрих продает свою долю. 31-го приходят эти два сообщения. Я 1 августа иду в ТОРЦ . Они говорят, мы заявление приняли, зарегистрировали ипотеку на вас по Некрасова. А 31-го приходили представители спиритбанка, союза и В+Д. Приходили написали письмо: снять обременение с Некрасова. Их план был за одни деньги получить два здания. ТОРЦ им отказал. Банк мне не давал бумаги никакие. Масленников, когда все это происходило, лег в больницу с почками. Я позвонила Надежде Николаевне. Они сказала, что ничего сделать не может. Я пишу письмо. Думаю, надо действовать. Потому что к нам уже врывались бандиты домой, мы лежали на полу. Причем рядом со мной лежала и моя дочь. С завязанными ногами, с кляпом во рту. Он может убить в два счета. И чтобы этого не случилось, надо звонить во все колокола. На следующий выходной я пишу Медведеву письмо, в УВД. Забегая вперед, никакого эффекта это не дало. Осенью я нанимаю еще одних юристов. Вдвое дороже. Причем те меня просто кинули. Я думала, их купили. Георгий начал игнорировать эти сходки. Приходит второй и говорит: «Татьяна Владимировна, вы понимаете, что вы сейчас солидарный должник с фирмой «В+Д». Вторая группа юристов мне говорит: «Нет, вы не солидарный должник, вы поручитель». Да, вы отвечаете по долгам, но только после того, как оно исчерпает все свои резервы. Я понимаю, что это две принципиально разные точки зрения. Надо что-то делать. Юристы написали письмо в арбитраж, что банк продал мои кредиты, «Власты», незаконно. Поскольку мне говорят, у нас нет закона о рейдерстве, мы не можем собрать все воедино, я говорю, давайте делать хоть что-нибудь. Со второй группой юристов мы пишем петицию в суд. Первые смеются. Потом мы еще наковыряли статью. Типа это был договор купли-продажи, а они подменили его договором дарения. Так получилось, что в суде привлекаются «В+Д» моя фирма, «Союз» и «Технология». А юриста всего два ходят: Порошков и Прозоров. От банка приходил Савиков. Порошкоа защищал Эриха. Он сказал, что мне мой доверитель сказал, что не брал с вас три миллиона. На суде Савиков говорит, что даже если суд решит, что мы незаконно поступили, продав кредиты «Власты», я все равно от них избавлюсь, я не хочу, чтобы эта фирма обслуживалась в нашем банке. Пять лет я у них обслуживалась, я заплатила пять миллионов одних процентов, я всегда выполняла свои обязательства. Я спросила у него, почему такое отношение к «Власте». Судья сказал, что это к делу не относится. А тема рейдерства вырисовывается как раз, когда собрать все эти вещи воедино. Мы суд проиграли. Банк имел право продать мои рабочие кредиты. Когда я судилась с Эрихом по поводу договора купли-продажи, а не дарения, суд мне тоже отказал.  Нам приходит, наконец, повестка в суд. «Союз», поручитель «В+Д», налагает подать сюда здание, потому что «В+Д» не платит. И опять этот спор между двумя юристами. Одни говорят: «Власова, ты солидарный поручитель, поэтому они имеют право, поэтому думай, где ты можешь найти 17 миллионов». А у меня второй этаж недоделанный стоит, и строитель тоже смылся. Первый этаж у меня описан под эти 3 миллиона и под те 17. Я прихожу в Сбербанк и объясняю ситуацию. Они спрашивают, есть ли у меня что-то, что не описано. У меня ничего нет. В ВТБ мне тоже отказали. Так же и в других банках. Мы идем на суд. Судья вынесла решение, что они должны были в полной мере стребовать с должника. То есть победила точка зрения вторых моих юристов. У меня тогда просто свалилась гора с плеч. Этой осень был суд по снятию обременения на Некрасова. Туда идет мой юрист. Оказалось, что они не выиграли суд, потому что письменно не обращались с просьбой снять обременение. 8 июня этого года было первое слушание по снятию обременения. 25 июня будет второе. Я неоднократно находила покупателей, которые хотели купить здание. Но я говорила: «Понимаете, я уже не хозяин». Я пишу письма к «В+Д», говорю, что есть покупатели. Нам никто не отвечает. Если теперь, например, они продадут здание за 3 миллиона или за 5, то я, наверное, смогу как-то отбиваться. Хотя я не знаю, что они придумают. Поскольку срок ипотеки три года, эти три года я у них на крючке.  Десять лет безупречной истории и тут такая история на всю Тулу. Корр.: Как вы оцениваете всю эту ситуацию?- Такие вещи без наводки не делаются. Теперь я уже понимаю, что этой наводкой выступил сам банк либо какой-то человек в банке, скорее всего, Савиков. Я не могу утверждать, но если отбросить эмоции, факты складываются именно так. Никто не берется это ни доказывать, ни опровергать. Корр.: Действия банка как вы оцениваете?- Как бы вы оценили действия банка на моем месте?! Мягко говоря, непорядочно. Я вообще думала, что банк, это некое место надежности и оплота.  Корр.: Вы обращались в разные инстанции?- Я писала в банк «Зенит». Ходила в Сбербанк.