Бывший вице-губернатор Тульской области Анатолий Воропаев рассказал корреспонденту ИА «Тульские новости» о планах на жизнь, политике Василия Стародубцева и нынешнего руководства области.

- Анатолий Анатольевич, в чем сходство политики управления государственными структурами и продюсированием и искусством?

- Для меня сходство заключается только в одном: и то, и другое мне очень интересно, а так, конечно, это очень разные вещи. Вот, например, моя продюсерская компания занимается многим: у нас самое разностороннее приложение сект: это выход и прокат спектаклей, это съемки и прокат фильмов, это подготовка и проведение детского кинофестиваля, который в этом году прошел в 13-ый раз - все это очень и очень не простые процессы.  Ведь каждый спектакль - это достаточно сложно действующий механизм, в котором задействованы актеры, гримеры, костюмеры и прочие службы, которые позволяют спектаклю выходить вовремя. У компании нет своей площадки, ее тоже надо подобрать, и решить все технические вопросы, продать билеты, что тоже очень важно. У меня есть глубокое убеждение в том, что на сцене должно быть только то, за что люди платят деньги, оно должно быть в таком объеме, в котором люди готовы за это платить, потому что только тогда это людям надо. Что касается кинофильма, это процесс тоже довольно длительный, начиная от того, чтобы уловить идею, чтобы она сначала пришла, выделить ее из других идей, потом ее превратить в проект сценария, подобрать правильно людей, чтобы написать сценарий, потом снять этот фильм, донести до людей, и это очень и очень непросто. У каждого фильма, спектакля есть своя судьба - гастрольная: разные города, страны, которые несут свои проблемы, участие в международных, российских и региональных фестивалях, - все это требует огромной занятости и огромного труда. Мне все это интересно, потому что это как раз тот случай, когда идея материализуется. Тебе пришло что-то в голову, этого не было, а потом через какое-то время это появляется и потом уже никуда не денется, и живет годами, и это показывают. Конечно, фильмы живут гораздо дольше, чем спектакли, потому что спектакли - это люди, и бывает, что осуществляем ввод одного актера, потом приходит играть другой актер - и все, это уже другой спектакль, а фильм - он тот, каким его сняли и выпустили, как говорится, что написано пером, не вырубишь топором, и он, как только снимается и попадает к зрителю, живет своей абсолютно свободной жизнью. Безусловно, совершенно отдельная история - это детский фестиваль, который проходил и в Тульской области, и в других регионах нашей страны.  У нас нет постоянной площадки, и для того, чтобы эти две недели, которые проходит фестиваль, прошли в соответствие с планами, без сучка и задоринки, нужно целый год готовиться. Мы работаем с ребятами, общаемся с ними на сайте, поддерживаем связи, встречаемся на фестивалях, многие уже по 5-6 раз приезжают, кто-то приезжает первый раз. Для нас очень важно, чтобы они абсолютно точно прочувствовали атмосферу нашего фестиваля, научились тому, что мы несем в идеологии этого фестиваля, а именно: посмотрели наше отечественное кино, которое сегодня очень тяжело пробивается к зрителю, чтобы научились добиваться результата в заданном месте в заданное время, встречались с известными мастерами кинематографа, встречались со звездами кинематографа, увидели, что они такие же люди, как и все, и были такими же детьми, которые решили связать свою жизнь с кино, что они не небожители какие-нибудь, а обычные люди. И конечно же, чтобы нашли новых друзей и поверили в свои силы. Нельзя сказать, что я именно этим и занимаюсь, я и от политики не отошел. Сейчас я в категории теоретиков, я член совета Клуба «4 ноября», и там мы обсуждаем все злободневные вопросы, выносим какие-то рекомендации, делаем доклады, у нас в членстве клуба есть губернаторы, депутаты Государственной Думы, члены Совета Федерации, политологи различных политических взглядов. Сопредседатель клуба - главный редактор журнала «Эксперт» и председатель комиссии общественной палаты Валерий Фадеев, а второй сопредседатель – председатель комитета Государственной Думы по конституционному строительству Владимир Плигин.

- Скажите, а удается ли следить за ситуацией в Тульской области, ведь на сколько я понимаю, там сейчас живут Ваши родители?

- Безусловно, в Тульской области живут мои родители и очень много людей, которых я считаю интересными, которых я считаю своими друзьями. Я проработал там четыре года, достаточно серьезный отрезок в моей жизни, и мне интересно то, что там происходит. Конечно же, не скажу, что я вникаю во все детали, что я живу этим, безусловно, я живу этим по мере своей отдаленности, занятости и по мере того, что я могу прочитать, а скорее всего, это то, что мне могут рассказать друзья, знакомые. Я стараюсь мониторить ситуацию, а потом уже те новости, события, которые мне интересны, я уточняю в развернутых статьях или узнаю экспертную оценку тех людей, с которыми я знаком.

- Когда Вы уходили из Тульской области и уходила команда Василия Стародубцева, безусловно, было много агрессивной критики. Понятно, что это было связано с тем, что Василий Стародубцев был у руля. Прошло пять лет. Как Вы сейчас относитесь к этому?

- Вы знаете, я и тогда, и сейчас относился к этому нормально. Как-то так считал в своей жизни, что не критикуют и не замечают только тех, кто ничего не делает. Когда человек что-то делает, его обязательно критикуют. Еще Людовик XIV говорил: «Выделяя одного из ста, ты получаешь одного неблагодарного и 99 недовольных», поэтому никуда от этого не денешься. Власть не любят нигде, как только человека избрали, принесли его на своих плечах и усадили в кресло, у него количество сторонников уменьшается в 2 раза. И это закон, никуда от него не денешься. Другое дело, когда речь идет о конструктивной критике. Ее изучаешь, вникаешь, стараешься сделать какие-то выводы, если это в твоем состоянии. А когда критика огульная, когда обвиняют в преступлениях царизма, на нее можно реагировать, можно не реагировать: умные люди поймут, что это такое, глупому человеку нет смысла объяснять, он все равно не поймет, как бы не расписывал ему. Есть критика хамская, когда оскорбляют, и этого нельзя прощать, за хамство должны отвечать, потому что иногда люди не понимают то, что они хамы и просто невоспитанные, надо и воспитывать людей. Я хочу сказать, что к критике, которая была, мы относились нормально, и у Василия Стародубцева было очень серьезное отношение к этому всему, а я для себя делал выводы с аналогией прибора на машине: когда едешь на ней, прибор начинает показывать, что у тебя закипел радиатор, и есть два пути: первое - взять этот прибор и отключить его, и не знать, что у тебя закипает радиатор, и думать, что все хорошо, но ведь это не так. Критика должна быть, оппозиция должна быть, я в этом глубоко уверен, даже если в них 90% шелухи, то 10% это те вещи, на которые стоит обратить внимание. А выключением датчика проблему кипения радиатора не решишь.

- В свое время Вас достаточно критиковала телекомпания «+12», которую впоследствии закрыли. Насколько нужна свобода СМИ, и в каком объеме?

- Еще раз хочу повторить, что когда я работал с Василием Стародубцевым, а я работал не два, а один срок, то у меня нет информации, что во время работы Стародубцева СМИ закрывались, наоборот, они только открывались в то время. Они стали закрываться позднее, свое отношение к критике я уже высказал, а что касается моего отношения к показаниям, по которым должны закрываться СМИ, то, на мой взгляд, самое главное - это когда СМИ публикует заведомую ложь, когда оскорбили тебя в эфире. Человек, который это сделал, должен четко понимать, что это оскорбление, и оно будет наказуемым. Если СМИ заведомо распространило ложную информацию, это должно быть наказуемым. И я не вижу ничего другого, из-за чего можно закрывать СМИ. Мне кажется, что распространение заведомо ложной информации и оскорбление - это все, из-за чего можно закрыть СМИ. Ведь мы с вами знаем, что слово, которое вылетело, - не воробей, и что оскорбляют с трибуны, а извиняются в кулуарах один на один, и прекрасно понимаем, что выброшенная информация оскорбительного и клеветнического характера делает свое грязное дело, и делают ее исключительно только ради этого, а потом ладно, извинились, заплатили рубль за моральный вред.

- Партия «Яблоко» провела митинг в поддержку Владимира Тимакова, который в интервью газете «Московский комсомолец в Туле» заявил дословно следующее, когда подводил итоги 4-летия правления губернатора: «…как функционер Вячеслав Дудка хороший, на "четверочку", а как коррупционер - еще лучше, на "пятерочку"», суд его приговорил к миллионному штрафу. И более того, сейчас идет речь об уголовном преследовании. Вы ведь тоже в свое время судились с Владимиром Тимаковым?

- Да я судился, и выиграл тот суд. Я не знаю обстоятельств этого дела, но в моем случае он распространил ложную информацию, а он, как человек достаточно умный, распространил заведомо ту информацию. И я выиграл тот суд, хотя там было широкое распространение ложной информации, без суммы и фактов, я добился минимальной компенсации морального ущерба через службу судебных приставов. Я считаю, что это как раз тот случай, когда любой человек, а политик тем более, должен быть уверенным в тех словах, которые он говорит, должен очень четко понимать последствия того, что он скажет. Ведь Владимир Тимаков - из тех, кто руководил фракцией, руководил Думой и был одним из первых, кто поддержал действующего руководителя, и мне кажется, критикуя его, он критиковал и себя, это с одной стороны. А что касается конкретно этого дела, если судом доказано, и, соответственно, он не смог доказать правоту своих слов, не смог доказать это с документами в руках, тогда не нужно было их говорить, а если сказал, то будь готов к тому, что придется понести ответственность. Я не хочу ни осуждать, ни ставить оценки, я просто знаю, что у меня была подобная ситуация, и я знаю, что тогда он тоже распространял заведомо ложную информацию.

- А не слишком ли суровое наказание?

- Я, к сожалению, не знаю его финансового состояния, поэтому не могу ничего сказать. Грубо говоря, для человека, обладающего многомиллиардным состоянием, 1,5 миллиона - это ничего, а для обычного человека это неподъемная сумма и неадекватное наказание. Но я хочу разделить это на три части: если человек решил выступить с таким заявлением, он должен быть уверенным в тех объявлениях, это должны быть не пустые слова, а обвинение, потому что они серьезные, он должен быть ответственным, он должен знать, какую ответственность он должен понести. К сожалению, в нашем законодательстве ложь не разделена на маленькую и большую, не делится на чрезмерную или не чрезмерную, и нет потолка от 0 до бесконечности, это именно так и есть. Суд решил так - надо опротестовывать. Я не знаю, почему суд назначил такую сумму, та сумма, которою требовал я, тоже была гораздо больше чем 1 700 рублей, которые судом были присуждены, я требовал гораздо больше, тогда суд относился так, теперь так. И тогда он оболгал вице-губернатора, теперь губернатора – дороже получается.

- Анатолий Анатольевич, Вы сказали, что достаточно активно следите за тем, что происходит в Тульской области, следите по разговору с людьми,  в СМИ и Интернет. Что Вы думаете, можете ли дать оценку, что происходит в регионе последние 5 лет?

- Здесь нельзя взять и сказать очень просто, А и Б.  Это практически невозможно, нужно смотреть по отраслям и по всем делам, и как ни парадоксально, статистика - вещь лукавая. Есть оценка, лучше стало жить или хуже, опять же кому лучше: в селе или на заводе? Здесь говорить очень тяжело. По моим ощущениям, команда Василия Стародубцева, окажись в таких же условиях работы, как команда нового губернатора, добилась бы гораздо большего, и это абсолютно точно.

- За счет чего?

- За счет того, что если Вы проанализируете количество скандалов с представителями муниципальной и региональной власти, и не просто скандалов, а с тем, что возросло количество арестов, с количеством уголовных дел, доведенных до логического конца, то есть до приговора, вы поймете, что за все 8 лет правления Василия Стародубцева их было гораздо меньше, чем за последние 5 лет нового времени. Василий Александрович - государственный человек с большим опытом и авторитетом, команда, которая была у него ,подбиралась не по принципу, кто с кем учился, ходил в детский садик и на худой конец учился в университете или в институте, а по принципу профессиональной пригодности, преданности своему делу и желанию сделать и изменить что-то к лучшему. Я не знаю, как, по каким принципам сейчас формируется команда, но если проанализировать по профессиональной подготовке, по готовности и результатам, мне кажется, что этот подход изменен. В былые времена, если выйти на улицу любого российского города и спросить 5 губернаторов в Российской Федерации, которых Вы знаете, я Вас уверяю, что в эту пятерку обязательно попал бы губернатор Тульской области, Герой Социалистического труда Василий Стародубцев. Попробуйте выйти сейчас на улицы любого города и спросить 10 губернаторов, которых Вы знаете, я Вас уверяю, что новый губернатор не попадет в этот список.

- Получается, выбранный губернатор лучше назначенного?

- Я хочу сказать, что в нашей стране 85 регионов, и не всегда и не факт, что выбранный губернатор лучше назначенного, или наоборот.  не совсем разделяю понятия "выбранный" и "назначенный", выбранный - это понятно, вот назначенный… Конечно, если говорить о других прямых выборах, о прямом волеизъявлении, то губернатор, который приходит при поддержке более 50% населения своего региона, - это другой губернатор, нежели тот, который приходит при поддержке или наделении полномочий более 50-70 граждан этого же региона.

- Вы же понимаете, что областная Дума - это такой инструмент, который в последние годы состоит из представителей партии «Единая Россия», которая достаточно дисциплинированная?

- Хорошо, что дисциплинированная, и что?

- Когда было переназначение Вячеслава Дудки, все депутаты, кроме одного, проголосовали "за". Депутат, который проголосовал против, очень долго пытался задать вопрос губернатору, и ему, в конце концов, дали такую возможность. Ответ же был по сути формальным.

- Еще раз говорю, по какой причине тот или иной народный избранник дает свой голос "за" или "против", вопрос к нему. Выполняет ли он чей-то приказ, подчиняется ли какой-то дисциплине, вы говорите про эти выборы, про это наделение полномочиями. Если мы вспомним предыдущие выборы и наделения полномочиями, то там была совсем не та ситуация, и было все совсем по-другому, и тем не менее человек был наделен полномочиями, и это не только в нашем регионе, это же во всех регионах. Я еще раз говорю, что прописана процедура, которой, кстати, по-моему, еще ни один регион не воспользовался, в которой есть как минимум двукратная возможность, если им не подходит кандидат, отклонить его, поскольку кандидатуры ни одного губернатора не было отклонено до сих пор, хотя у нас, извините меня, сначала был один президент, теперь другой, а ничего этого не произошло. И мы с вами знаем, что были прецеденты, когда, например, политические оппоненты голосовали единогласно, значит, это правильно, значит, люди находят аргументы, депутаты с этим соглашаются, и значит, глава государства ни разу не ошибся, и он предоставляет тех людей, которые абсолютно поддерживают его, допустим, в Туле. Я знаю, что в других регионах представители коммунистической партии и «Справедливой России» голосовали против предложенного кандидата. У нас же было единогласно, значит, все хорошо.

- Ну, может же и президент ошибаться, с другой стороны?

- Президент как раз открыт, он говорит: "Да, я могу ошибаться, у меня очень много дел, поэтому, уважаемые депутаты законодательного собрания, я вам предлагаю и оставляю себе три попытки, а вы, пожалуйста, можете позволить себе первую попытку, вторую, ну, а дальше каждый должен решать сам, за что ты держишься, за свои убеждения, совесть или за свое кресло, и должен выбирать сам". Ведь не написано же, что могут расстрелять за амбаром на третий раз, нет, написано, что президент либо согласится с решением и внесет другою кандидатуру, либо у него есть возможность распустить местный парламент и назначить новые выборы, опять же ведь никто не пробовал, и никто не знает, что бы произошло, если бы, например, народ поддержал и сказал: "Нет, нам нужен только этот!", и опять переизбрали, или наоборот, сказали: "Нет, никогда!", и выбрали бы новый состав областной Думы или старый и полностью подтвердили бы их позицию, поддержали бы их. Как вы думаете, что бы произошло тогда?

- Это, наверное, невозможно, потому что членов сейчас выдвигает партия «Единая Россия», а там дисциплина. Прежде всего перед московским руководством.

- Вот сейчас я с вами согласен. До этого, 5 лет назад, было все по-другому, и в то же самое время. Сейчас я тоже никаких проблем не вижу, потому что, извините меня, мандатом доверия партию «Единая Россия» на выборах в областную Думу Тульской области наделили избиратели, она не узурпировала это право, она набрала большинство, выиграла и имела право выдвинуть тех кандидатов, которых она выдвинула. Было выдвинуто три кандидата, президент определился с одним, Дума его утвердила, здесь в этой ситуации все логично. Другое дело, что жители других регионов до сих пор еще не поняли, что фактически выборы в региональную Думу, - это скрытые выборы губернатора. Как только они поймут - начнут относиться к этому по-другому. То есть выборы губернатора у нас сейчас тоже есть, как это ни странно, только они непрямые. В конце концов, в Америке президент избирается тоже не напрямую, а через выборщиков.

- Прошло 5 лет с момента, когда уходил Василий Александрович, приходил новый губернатор. Можете ли рассказать, как Вы видели эту ситуацию изнутри, почему, например, не переназначили Василия Стародубцева, были ли другие кандидаты?

- Это было второе назначение в стране по новой схеме. Первое назначение было в Саратовской области, второе было в Тульской. Сроки поджимали, решение надо было принимать, полномочия заканчивались, и не было серьезного алгоритма, который выработан сейчас, расписанный по срокам, полномочиям, с возможностями всех сторон участников процесса, в то время этого не было. Я не был участником процессов в Администрации президента, по причине того, что работал в Администрации Тульской области. Поскольку все это было ново, необычно, мы были скорее наблюдателями в этой ситуации, нежели участниками. Я не могу сейчас говорить на предмет, какие действия предпринимали: мы работали, исполняли свои обязанности согласно полномочиям в обычном режиме. Не могу сказать, какие действия предпринимал Василий Александрович на этой стадии, по всей видимости, он старался держать руку на пульсе, но насколько он ее держал, я сказать не могу по причине того, что я этого не знаю до конца. Вряд ли члены администрации Тульской области, да и сам губернатор, могли повлиять на те решения, которые были приняты по причине того, что все это было впервые, и от нас все это было закрыто, как и от всего общества. Не думаю, что это было чьим-то умыслом, нет, просто все это было впервые. Сейчас все делается достаточно гласно, открыто, все знают расширенный и узкий шорт-лист.

- Говорят, что Вы были одним из кандидатов и, как Вы выразились, входили в узкий шорт-лист?

- Я не могу сказать об этом точно, потому что ходили какие-то списки, узкие, широкие, от 30 до 3 человек, потом прошла информация в СМИ, что решение принято, и им будет аудитор Счетный палаты Валерий Горегляд, и это было напечатано, все с этим согласились, что так и есть. Потом произошло то, что произошло. До меня доходила информация, что, как вице-губернатор области, моя кандидатура, безусловно, тоже рассматривалась и, наверное, не в достаточно большом списке претендентов. Это всего лишь мое предположение, основанное на информации, которая до меня доходила от тех сотрудников администрации президента, которые тогда курировали Тульскую область. Я опирался на такую информацию, и не факт, что там было единственное подразделение в управлении внутренней политики Администрации президента, которое занималось данным вопросом. Из тех, с кем я непосредственно контактировал, такая информация до меня доходила. Никаких же официальных бумаг не было.

- Команда Василия Александровича сильно удивилась, когда была внесена кандидатура Вячеслава Дудки?

- Я не могу говорить за всех. Я же, конечно, был удивлен, потому что можно говорить о широких и узких списках, и то, что этот человек не входил ни в один из этих списков, это факт. Так получилось, что за 4 года я достаточно активно работал во вверенном мне сегменте и неплохо знал руководителей и элиту области по самым разным направлениям. И когда я впервые услышал о Вячеславе Дудке, мне было интересно, потому что этого человека я ни разу не видел, не знал, как он выглядит и что из себя представляет.

- Многие эксперты говорят о том, что элита Тульской области на тот момент была настолько разделена, что премьер-министр, как он любит, просто принял асимметричное решение и назначил человека, которого никто не знал, и был обязан только ему своим назначением?

- Любому событию можно найти 20 тысяч объяснений и ни одним из них не угадать то, что произошло на самом деле. Я всегда старался не заниматься гаданием, потому что способов гадать очень много, и случилось то, что случилось. И я однозначно согласен, что элита области была действительно разобщена. Накануне выборов в областную Думу была попытка ее как-то объединить, и я считаю, что попытка была довольно удачной. Блок «За Тульский край» как раз должен был объединить разодранную на разные политические убеждения область, забыв о политике. Потому что ей не надо заниматься на региональном уровне, а надо заборы красить, и должны забывать о ней, когда думаем об интересах региона и этим же руководствоваться и соизмерять свои амбиции в интересах родного региона. На тот момент элита Тульской области этого не услышала и не захотела услышать, и ее разобщенность по большому счету понятна. После Беслана было принято решение о том, что поменяется механизм назначения или избрания губернаторов и руководителей регионов Российской Федерации, зная отношение Москвы и Василия Александровича и понимая, что закон о двух сроках, который был, давал понять, что он вряд ли пойдет на третий срок, и считали, что это большой приз за те движения, которые нужно делать сейчас, каждый из разобщенных двинулся в этом направлении и, как часто бывает, остался у разбитого корыта.

- Сейчас в Тульской области была яркая история с томографами. В последний год, когда Вы были вице-губернатором, Вас тоже обвиняли в закупке медоборудования, а программа была на 500 миллионов, расскажите сейчас, как было?

- Я ничего не могу рассказать, кроме того, что был большой ажиотаж вокруг того конкурса, и решение было принято после того, как Василий Александрович побывал в наших больницах и главный врач Диагностического центра доложил о том, что вместо положенных 10 лет аппаратура работает по 18 лет, ошибка при диагностировании может достигать от 30% до 40%, а от диагностики зависит жизнь человека. На тот момент мы очень сильно отстали от самых низких норм, и та программа создавалась не под кого-то конкретно и не под что-то, а для того, чтобы каждый не покупал то, что хотел. Мы сделали программу единой, потому что это позволяло сэкономить в цене, но сами заявки составляли медики, они сами говорили, что им нужно. Насколько я помню, тогда не было такого варианта, что цена была завышена в какое-то количество от рыночной или заводской, мы провели конкурс, который долго утверждался, мы очень жестко держали на контроле поставщиков, более того мы им не платили деньги, это был лизинг, они самими поставили это оборудование, провели те кредиты, разбирались с кредитными компаниями, а оборудование уже работало и спасало людей. По большому счету была рассрочка на 5-6 лет, а оборудование уже стояло, и в то же время, когда они нам задержали поставки на 2 недели и месяц, мы очень жестко потребовали от них компенсации, дополнительно была поставлена техника. Любое дело в зависимости от того, кто им занимается, может принести пользу или большой вред. Сама закупка томографов и современной медицинской техники - архиважное для страны и области дело, плохо то, что при таких вещах происходит злоупотребление, ведь именно об этом сказал президент, он же не запретил закупать медицинскую технику, он сказал о том, что закупка, втрое и вдвое превышающая цену, - это ненормально. Поэтому, когда в технической документации пишут, купим автомобиль марки Toyota LandCruiser, дальше идет перечисление того, что производит только Toyota, это не конкурс, это заявка, конкурса нет по большому счету, должны перечисляться цели и задачи, функционал, который заложен, и должен быть выбор, а вовсе не то, что мы будем выбирать между оборудованием производителя, тогда производитель будет диктовать нам цену.

- Скажите, чем конкретно сейчас занимается ваша продюсерская компания?

- У нас сейчас в разработке 3 сценария, но в творческой среде не принято детализировать про что, о чем. Могу лишь сказать, что они будут наполнены и социальным смыслом, и желанием вызвать интерес у разных слоев населения. Соответственно, как у нас было с фильмом в 2008 «Поцелуй не для не прессы», который вызвал огромный резонанс, и, насколько я знаю, он был упомянут в новостных выпусках 48 стран. Мы готовим новым спектакль с актрисой Татьяной Васильевой и актером Станиславом Садальским, готовимся к следующему конкурсу.

- А в активную политику Анатолий Воропаев собирается возвращаться?

- Мне достаточно часто поступают те или иные предложения, и когда поступит предложение, которое мне будет интересно, я, безусловно, вернусь, но пока такого предложения, которым я бы загорелся, и которое мне было бы дико интересно, которому я мог бы, как и в Туле, посвящать себе полностью 24 часа в сутки, пока такого предложения не вижу. Я ничего не исключаю, но пока я работаю в клубе, и мы очень часто обсуждаем то, что происходит в стране, пытаемся прогнозировать, что будет.

- Что будет?

- Будет зима. У нас очень часто даже это наступает неожиданно, поэтому сейчас наступила осень, и обязательно будет зима.