Михаил Ростовцев – о нелегком велоспорте и прессинге российских спортсменов перед Олимпиадой

icon 29/10/2018
icon 14:48
Важная новость
Михаил Ростовцев – о нелегком велоспорте и прессинге российских спортсменов перед Олимпиадой

Автор: Фото: cdn1.img.rsport.ru/images/112092/22/1120922277.jpg

Фото: cdn1.img.rsport.ru/images/112092/22/1120922277.jpg

В июле этого года тренер тульских велосипедистов, мастер спорта РФ и заслуженный тренер России, Михаил Ростовцев, сделал громкое заявление на своей странице в соцсети. Он рассказал, что на международных соревнованиях по велогонкам на треке в итальянском городе Порденон произошла несправедливость. Его сына и подопечного спортсмена, Сергея Ростовцева, дисквалифицировали. Тренер заявил:

- Друзья! Посмотрите протокол и посмотрите полную запись всего омниума! Серёга боролся, но не нарушал, был 3-им после олимпийского чемпиона Вивиани и 5-кратного чемпиона мира Меера. За что его дисквалифицировали? За то, что он русский? Если кто-то увидит хоть одно нарушение – клянусь, я уйду из большого спорта! Комиссар в групповой гонке увидел даже два, но только после последнего финиша! Потому что Сергей, получив квалификационные очки, выведет Россию на 3 место вверх по мировому рейтингу? Народ, как с этим бороться?

Михаил Ростовцев выкроил время из плотного графика тренировок и соревнований, и мы обсудили с ним эту проблему. Выяснилось, что за ней стоит огромный пласт несправедливостей в отношении всего российского спорта.

- Вы сейчас вернулись из Парижа, с Кубка мира по велотреку. Как результаты?

- Плохо. Остается полтора года до Олимпийских игр, и везде русских, мягко говоря, не очень хотят пускать на участие в играх. И это мягко говоря. Потому что идет давление.

Началось давление уже, скажем так, с весны этого года – неправильное поведение судей. Например, если взять дисквалификацию Сергея в Италии – это вообще было грубое нарушение судьи. Главный судья вообще не видел никаких нарушений, на слово поверил одному из судей на финише. Таким образом, дисквалифицировали Сергея. 130 очков, которые шли уже в копилку сборной России, не только Сергея, давали право на участие в Кубках мира, откуда идут очки уже на Олимпийские игры, Чемпионат мира. На мою просьбу показать видео, главный судья сказал, что видео у них нет. А сейчас ни одна международная гонка, начиная с класса С2, С1 и так далее, не должна проходить без видеоаппаратуры. Даже в футболе – если вы видели Чемпионат мира, при спорных вопросах тут же представитель команды апеллирует к судье, и они делают просмотр видео. Так же и в велоспорте.

Вернулись на базу, мне жена говорит – извините, видео-то есть в YouTube. Но я должен был подать апелляцию в течение часа. Все очки ушли. И сейчас на Кубке мира нарушили все регламенты международной федерации. Посылает допинг-контроль, причем кровяной, за два часа до старта. Это неправильно. Ну представьте, два шприца по 20 мл возьмут крови, и ты после этого должен стартовать. Спринтерам повезло больше – у них взяли на два часа раньше, чем у Сергея. А у Сергея – за два часа до старта. Хорошо, следующее. Начало омниума – это четыре гонки – Сергей обгоняет бельгийца, не касаясь его, но в этом же коридоре. Но это тонкости. Его дисквалифицируют, ему дают последнее место. И вместо полученных 30 очков он получает одно. Это сразу на 24 место улетаешь. Догнать потом невозможно.

- То есть это все началось когда?

- Это началось еще с весны. С третирования лыжников, биатлонистов. Уже за два года до Олимпиады начинались какие-то проблемы. И от этого страдает не только Сергей, от этого страдают все российские спортсмены, абсолютно все.

Причем, конечно, Сергея можно было отстоять, но в это время представитель команды отвозил других спортсменов на работу. Я не мог подать протест – я не представитель национальной команды, я тренер команды. Я не представитель. Но зато потом повезло больше другим – нашей девушке-спринтеру Шмелевой Дарье. В финале за третье место – грубое нарушение француженки. Судья как будто ничего не видит. Тут уже просто вся делегация пришла: «Давайте смотреть видео, там явное нарушение». Тогда хорошо, тогда возвращайте место Ростовцеву. Ну раз уж так, там же тоже не было нарушений! В итоге отстояли Дарью Шмелеву. Ростовцев проехал следующую гонку, в третьей гонке он был вторым, а по итогам он занял всего лишь 16 место. Ну тяжело с последнего места перебраться. Поэтому вот такие нюансы.

- То есть оспорить это никак нельзя, кроме как на самом соревновании?

- Ну только если поменять страну. Россия везде сейчас персона нон грата. Страну мы конечно никогда в жизни не поменяем, потому что мы родились и выросли здесь, но сейчас мы в таком политическом состоянии. Хотя многие другие европейцы довольно-таки относятся к нам хорошо. Но есть вот эти запреты. Например, Сергей как прогонялся с 6 лет в итальянских командах. Ну для того, чтобы иметь больше опыта, больше гонок – в России такого нет. И в этом году – на следующий год у него еще команды нет – в этом году итальянцы решили подчистить: они всех ведущих иностранцев, которые в их командах тренируются, убрали. Чтоб к Олимпиаде не готовили. И правильно: а что, мол, мы будем за свой счет – я имею в виду, не материальный, а за счет наших условий – готовить себе соперников?

Сергей после дисквалификации в Италии собрался все-таки и заехал третьим на Чемпионате Европы. Это конечно был немного шок для международной федерации, но это опять же очки, это опять же маленький шажок к Олимпийским играм. После этого мы поехали в Паневежец на гонку С1 высшего класса – он вообще её выиграл. Всех сейчас прессуют, прессуют ведущих спортсменов, которые теоретически могут привезти медаль с Олимпийских игр. И сейчас – ну что это за бред? Возьми, сделай контроль после гонки. Зачем? Что изменится? Что изменится за несколько часов? Это всего лишь несколько часов. Нет, нужно перед стартом и именно кровяной допинг. Люди, которые даже далеки от спорта, должны понимать, что такое взять перед стартом две колбы крови, и какое будет состояние у человека. Дмитриев, наш чемпион мира, ничего не показал после этого допинг-контроля.

Не один Сережа – страдает сейчас практически вся национальная сборная. Вот такое отношение. И я понимаю, что все равно сейчас нужно иметь выдержку, терпение. Нельзя быть овцой, которую ведут на казнь, но и нельзя грубить. Потому что все равно правда будет на их стороне.

Теоретически, судья, снявший его на первой гонке Кубка мира, теоретически только, – прав. Да, Сергей проехал в коридоре соперника, но здесь маленькая оговорка в правилах соревнований: если не влияет на результат, если он не с заявленным преимуществом и не помешал продвижению соперника вперед – то нарушением не считается. Я бы мог и протест, и дальше написать письмо, но теоретически он прав. То есть все можно завуалировать. В Италии да, было грубо, очень грубо. Сережа был ни в чем не виноват. Вообще ни в чем. Здесь просто 160 очков отобрали у него и отобрали у нашей сборной.

- Вы когда сами были спортсменом и участвовали в соревнованиях как спортсмен, наверняка сталкивались с проблемами?

- Это очень давно было. Но нет, такого говна – по-другому и не скажешь – не было. Это просто дерьмо, такого не было никогда. Тогда, извините, был Советский Союз, это супердержава. Мы и Россия сейчас – супердержава, я считаю. Не знаю. Несправедливости такой не было.

Я проехал четыре олимпиады. Были конечно нюансы, были подставы, и его мать (Сергея, Ольга Слюсарева – прим. ред.) была олимпийской чемпионкой и призеркой, и тогда были такие же подставы. И первую олимпиаду, когда она ее никто не воспринимал серьезно, но она заработала бронзовую медаль. Перед стартом у нее хотя бы за два дня взяли кровь, после – взяли кровь, и когда увидели в заявках, что она еще и на шоссе выступает, еще дважды взяли. Причем при всем этом это была Австралия, туда нельзя было взять даже гипоксин. Это восстановитель сердца. Это не запретный, ничего. Ни одной таблетки, ни одного витамина – как можно восстановить литр крови, чем? Пять проб взяли.

- То есть вы не видите никаких путей решения этой проблемы, кроме как сменить сборную, грубо говоря? Или каковы должны быть эти решения?

- Нет, сборную мы конечно менять не будем. Но, честно говоря, не знаю. Не знаю путей решения и как бороться. Наверно, это все-таки не нам решать. Думаю, наши политики, наш президент должен все равно нормализовать эту атмосферу и эту ситуацию. Потому что сейчас винить нашу федерацию или еще кого-то не за что, они делают все, что могут. А что они могут? По праву – все тот же допинг-контроль.

Есть такая организация ADAMS, в которой состоят ведущие спортсмены мира, в том числе Сергей. Он отписывает почасовое свое пребывание даже. Пошел он ко мне в гости – должен написать, что это время он будет у меня. Поехал к маме или еще куда – должен отписывать все, чтобы в любой момент к тебе могли приехать комиссары и взять пробу. Хотя официальный коридор у него стоит с 7 до 8 утра.

То есть где бы он ни был, в какой бы стране, в гостях или на работе – он должен давать точный адрес своего местонахождения. Это дискредитация личности вообще-то получается.

Но в этом анусе весь мир, не только Россия. Это все ведущие спортсмены, которые были там чемпионами мира, Европы, призерами Европы этого года, и все остальные спортсмены, которые были в десятке – они все вынуждены сообщать местоположение. Но от этого не меняется ничего.

Если такие страны ведущие, как Дания, Голландия. Их спортсмены стоят на закрытой подготовке, используя новейшие препараты. Россию в том году, в зимний олимпийский год, нашего спортсмена обвиняли в том, что он также стоит. Это бред. У нас никто не стоит на закрытой подготовке, это я могу вам точно сказать. В Советском Союзе закрытой подготовкой называлось, когда спортсмены национальной сборной проходили терапевтическое разрешение на определенные медикаменты, готовились к результату. Обычному спортсмену это не разрешалось – только первым номерам. Опять же, Слюсарева, мать Сергея, не была на закрытой подготовке, и это ей не помешало стать олимпийской чемпионкой.

Но такие как Дания – у них новые препараты, новое оборудование. Например, Голландия – у них вообще на уровне генетики все построено. То есть берут костный мозг матери или отца, вводят спортсмену за несколько дней до старта. То есть это уже из области высшей математики. Все это знают, но никто доказать не может, но спортсмены же между собой общаются. Немцы до сих пор делают препараты, которые разрабатывались еще в концлагерях. Тоже никто ничего доказать не может.

Но Россия – впереди планеты всей. Нас обвиняют, доказать не могут, но продолжают душить. Видимо, у нас написано на роду, у русских, что мы должны бороться. Кому-то достается просто, а нам нужно бороться. Будем бороться. Но поменять что-то – это не в наших силах. Уж точно не в моих и не в силах спортсмена. Это несерьезно.

- Какие-то федеральные комитеты, министерства, помогают справляться с этой несправедливостью? Вступаются или отсиживаются в стороне?

- Раньше, по правилам международным, могли написать официальный протест, и международная федерация уже рассматривала. То есть национальная федерация пишет протест, и в течение какого-то определенного времени это все рассматривается. Сейчас, по новым правилам, они не имеют права даже протест написать. Не только в России, но и в других странах так же сделали.

- Вы считаете, такими темпами ваш сын доберется до Олимпиады?

- Трудно сказать, загадывать тяжело. Но будем стараться. Очень. Конечно, важна поддержка и Тулы, и Москвы, потому что одни мы конечно не справимся. А как всё это будет выглядеть дальше – посмотрим. Пока что очень тяжело идет. Хотя еще полтора года. Это тоже своего рода психология. Вы же знаете, есть война, а есть еще закулисная война. Холодная война развивалась тогда в Советском Союзе – она и сейчас есть. Она вновь началась, только с большими усилиями. Все эти запреты со стороны Америки, со стороны Евросоюза…

Прежде всего – что такое большой спорт? Большой спорт – это большая политика.

Для нашей страны важно, чтобы наши спортсмены достойно выглядели на кубках мира, на чемпионатах мира, на олимпийских играх, и не только выглядели, но еще и побеждали. Также для любой другой страны. И сейчас честными и больше нечестными путями Россию пытаются отодвинуть. Это очевидно. Если сейчас американский президент говорит, что мы поднимем ядерную державу свою, то это угроза не только спорту.

- А как вы относитесь к спортсменам, которые были вынуждены выступать в нейтральной форме под нейтральным флагом или за другие страны на зимних ОИ-2018? Тогда многие говорили, что это предательство.

- Я тоже считаю, что это предательство. Лучше уж вообще не выступать. Мы однажды уже выступали на Олимпийских играх, но мы выступали под флагом олимпиады. Но тогда у нас просто не было страны, она называлась СНГ, после развала Союза.

- То есть вы считаете, что патриотизм превыше того, сколько сил спортсмен вложил в подготовку?

- А зачем ты тогда живешь в этой стране? Тебя страна воспитала, обучила. Нет, Родина есть Родина, Родина не продаётся.

Я человек старой формации, я сам прошел большую школу, закончил высшую партийную школу при политотделении министерства образования СССР, поэтому, может быть, я воспитан по-другому. Все мои близкие люди здесь – у меня здесь брат, у меня здесь семья, у меня здесь мама. Как? Просто взять это всё и перечеркнуть? Я, знаете, за людей, которых брали, но они не поехали на Олимпиаду. Я бы тоже не поехал.

- Учитывая все эти обстоятельства, как спортсмены могут преодолеть ситуацию психологически? Что для этого делается?

- Читайте журнал «Мурзилка»! Он расслабляет. Книги, фильмы, больше патриотического нужно читать, чтобы не сбежать в другую страну. Сейчас накануне олимпийских игр из России сбежала самая ведущая спортсменка, Ольга Забелинская, в Узбекистан, написав в комментарии, что она боится, что Россию опять пронесут в очередной раз. А для нее она возможно последняя, потому что она возрастная. У неё было три медали с 2000 года – бронза, серебро. И вот серебряную на прошлой олимпиаде она заработала – её пустили за день до старта. Её не хотели допускать, потому что были какие-то проблемы когда-то с чем-то. Ну у нас какие могут быть проблемы? Допинг-контроль. Хотя она не была дисквалифицирована, она была отстранена. Но факты! Вот спортсменка Ольга Забелинская, когда я входил в официальную команду «Русвело», была у меня. И она стала призеркой Олимпийских игр. И сама ушла. Не то что от меня – из России ушла. То есть она боится, но она хочет на Олимпиаду. А Узбекистан – маленькая страна, к ней санкции не применимы. А у нас сейчас санкции во всем.

- У кого-нибудь из ваших подопечных было желание вообще уйти из спорта, учитывая такую ситуацию?

- Нет, вообще-то зачем из спорта уходить? В конце концов, пройдет это тяжелое время. Я думаю, что наш президент - все-таки мудрый человек, он поднимет уровень и с нами будут считаться. Он делает все правильно – он не делает это со стороны силы. И я считаю, что так и в спорте. Вот вы спросили, как справляться, попадет-не попадет – здесь нужно немножко перетерпеть. Ну просто выждать. Потому что все равно наше время придет. Самое главное – в это верить. И продолжать работать.

- Возвращаясь к той записи, которую вы оставили после дисквалификации сына. Вы писали, что хотите уйти из спорта.

- Это был порыв такой, что называется, «по горячим следам». Очень было обидно. Обидно за то, что ты не проиграл, а тебя проиграли. Вот именно тебя проиграли, как разменную карту. Потому что знаете, наши судьи… У нас есть международный комиссар. И моя воспитанница бывшая, Светлана Денисенко – комиссар. Она очень принципиальная. Она быстрее русского снимет, засудит как угодно. И вот пример итальянцев – пусть иногда они неправы, но с другой стороны их можно оправдать – они борются за своих. За свою страну, за своих спортсменов. Вот этому, наверное, тоже надо поучиться нашим. А так – был порыв, да, хотелось все бросить, плюнуть на это дело и потом немного остываешь, понимаешь, что этим самым ты покажешь, что тебя победили. А мы не должны до этого опускаться. Пусть они уходят из спорта, а мы останемся и победим.

Чтобы иметь такую выдержку и силу духа, спортсменам приходится преодолевать большие трудности, особенно на старте своей карьеры. Как Михаил и Сергей смогли добиться таких результатов?

- Что привело вас в велоспорт?

- Бедность. Мы с братом росли без отца. Мне очень хотелось велосипед. И тогда я всегда брал его у соседей: «Дай прокатиться! Дай прокатиться!». Ну мне и давали прокатиться на две минуты, и всё. А потом другой сосед постарше приехал на трековом велосипеде. Я подошел, спросил: «Где ты взял велосипед?» Говорит: «Я записался в секцию на трек». Спрашиваю: «А сколько денег надо?» Говорит: «Нисколько, это бесплатно». Я вот пришел и записался в 1969 году, в 11 лет. Мне дали велосипед. Мне очень нравился велосипед. Пришел в первый день, внутрь трека тренер запустила, она ушла, и я сразу поехал по треку. И так вот дальше и дальше. Сразу как-то стало получаться. Но больше на шоссе, чем на треке. На треке особых таких достижений не было, а на шоссе стал чемпионом Союза по молодежи. Потом гонялся в спортивном клубе армии Минска, на службе, там уже и международные гонки были. В начале закончил высшую партийную школу, мамин брат был начальником высшей школы КГБ, и думали, что я по его стопам пойду. Меня готовили к этому. Я закончил школу, дед был полковником медицинской службы, хирург. Мне тоже нравилось все это, думали, что туда пойду. Но я в велоспорте с 1969 года.

Наш хлеб – он не сладкий и не легкий. Все приходится сейчас пробивать. Если в Советском Союзе все было расписано, то сейчас каждый сбор – это кровь, и пот, и слезы, потому что должен доказать, каждый раз доказывать результатом, что только ты достоин.

Системы нет с Союза. Нужно расписать до конца андеровского возраста и подвести к следующей олимпиаде, а у нас дети в 16-17 лет велосипеды на стены вешают и идут по подъездам клей нюхать. Либо регион меняют. У нас из Тулы убежало за последние 4 года человек 10 минимум, которые стали в Москве чемпионами мира, чемпионами Европы.

- То есть в Туле хуже, чем в других регионах?

- Нет, не хуже. Просто распределение неправильное, нет альтернативной команды.

- А что насчет вашего сына? Заставили ли вы его заниматься велоспортом или он сам по вашим стопам пошел?

- Изначально заставил. Потому что он изначально пошел по стопам дедушки, начал заниматься футболом. Мы тогда базировались в Италии, как сейчас, но его мать была тогда призером олимпиады и чемпионкой мира, и мы действительно хотели, чтобы он велоспортом занимался. И где мы жили, базировалась команда «Инкер». Очень сильная команда. Там было детское отделение. Мы обманули, сделали справку, что на два года старше, и он два года отзанимался. Очень хорошие успехи были, но не очень контактировали с тренером. А потом он втянулся. А сейчас уже все. Даже после переломов – сломал руку и уже на второй день залез на велосипед.

Беседовала Надежда Ратуева